Фрол Минаев

23 мая — Приезд в Москву донского станичнаго атамана Фрола Минаева с товарищами с войсковою отпискою. Они ехали с вестью о приготовлениях мусульманских владык к вторжению на Украину и просьбой к царю прислать на Дон русские войска. Кроме всего прочего, казаки везли для расспросов двух взятых в плен татар.

1 декабря Войско отправило в Москву легковую станицу атамана Фрола Минаева и есаула Потапа Никитина, с войсковой отпиской, и с одним из казаков, бежавшим из Керчи.

27 декабря, приезд в Москву донского станичнаго атамана Фрола Минаева с товарищами. На расспросе в Посольском Приказе, атаман Минаев рассказал, что осенью к ним в Войско, прислал четырёх гонцов, во главе с казаком Мискей, запорожский атаман Иван Брюховецкий. В своей отписке он извещал донцов, что двинулся с 15000 Войском Запорожским под Перекоп, чтобы заставить крымского хана отказаться от похода на Россию.

Усмирял воровство в регионе. 8 августа 1660 г. Алексей Михайлович велел отправить на Дон царские грамоты с требованием свести воровских казаков с Волги и Яика (разбой вредил торговле с Персией).

Войско донское, заслушав в Кругу государеву грамоту, решило в 1661 г. послать в верховые городки и далее на Волгу и Яик, атаманов Василия Гладкова и Фрола Минаева. Данных мало, но судя по тому, что масштабные разбои донских казаков на Волге, Яике и Каспийском море совершенно прекратились вплоть до 1667 г., миссию их можно считать успешной. В 1667 был издан царский указ о начале строительства кораблей для Каспийской военной флотилии, некоторые корабли которой пожег Степан Разин.

В некоторых текстах можно встретить упоминание Минаева, как соратника Разина (происходит из-за буквального прочтения нескольких отписок в посольский приказ, в которых к малоизвестному тогда брату Разина Фролу или Фролке ошибочно прибавляли имя уже тогда известного воеводам и писцам атамана Минаева). Смешивать участие в походе «за зипунами» (где решения принимал войсковой Круг) и политический бунт против Москвы — некорректно. Фрол Минаев всегда представлял партию «домовитых» казаков, был верным соратником Яковлева и последовательным сторонником Москвы.

Историческое свидетельство: Уже в ноябре 1669 года в Черкасск дошёл слух о намерении Степана Разина «атаманов и казаков лутчих людей побить». Войсковая верхушка сообщила об этом в Москву и направила на разведку старшину Фрола Минаева. «И войском де посылали к нему, вору, // говорить казаков Фрола Минаева с товарыщи: для чего стал он в том месте и какие у него замыслы? И он де, вор, ему, Фролу, всякие поносные слова говорил, и хотел ево посадить в воду, и отпустил к войску в Черкаской городок.»

Фраза "хотел его посадить в воду" является прямой угрозой убийством через утопление. Это выражение было синонимом смертной казни, распространенной в то время, особенно в казачьей среде. Слухи о его намерении "побить" атаманов и лучших казаков были не беспочвенны, что и заставило Войско направить к нему для переговоров видных старшин. Угроза Разина в адрес Фрола Минаева, видного старшины, "посадить его в воду", была не просто бранью, а демонстрацией его власти и серьезности намерений. Это означало, что Разин был готов физически устранить своих противников. Исторические источники подтверждают, что такая форма расправы была в ходу. Например, известно, что восставшие казаки "посадили в воду", то есть утопили, стрелецкого голову Б. Сакмышева. Сам Разин также прибегал к подобной расправе, как в случае с царским посланником Евдокимовым, которого он "посадил в воду в Дон-реку".

Более подробно об этом будет в отдельной статье.

Встречается информация: 2000 донских казаков, во главе с атаманами Фролом Минаевым и Яковом Гавриловым, ушли на Дон, увезя с собой захваченную добычу. Они больше не желали участвовать в антимосковском мятеже, прекрасно понимая, что он рано или поздно закончится катастрофой. Для Разина это были неприятные известия.

Важно уточнить: казаки Минаева не «передумали» бунтовать — они изначально не желали участвовать в антимосковском мятеже. Поход за добычей в недружественные персидские города грозил перерасти в войну с собственным государством и лояльными Москве городами.
Вероятнее всего, решение покинуть разинцев и увезти казну в Черкасск принял Круг. Несмотря на то, что войско Разина было многочисленным (в основном за счет «голотьбы»), в Круге он не имел большинства. К слову, эта неподготовленная масса позже разбежалась при первой же встрече с серьезным противником.

Также существуют версии, согласно которым Разин якобы сам послал Минаева со своей казной в Черкасск. Они основываются на следующей информации (когда пленный казак попал в плен к персам - непонятно, и информация была передана через пятые руки): 1670 г. сентября 26.— Из расспросных речей в Посольском приказе подьячего Н. Колесникова о допросе персидским государственным канцлером пленных казаков С. Разина и о пребывании С. Разина с казаками в Астрахани. А с Царицына де Стенька пошол на Саратов, а на Дон отпустил от себя казаков донских и московских стрельцов з 2000 человек с казною, которую пограбил в Астарахани, да с ними ж послал в Черкаской городок 8 пушек. А в отаманех с ними послал из донских казаков Якушка Гаврилова да Фролка Минаева. А с ним, Стенькою, к Саратову пошло тысечь з 10.

Если учесть контекст событий, такая трактовка неправдоподобна. Минаев не стал бы подчиняться Разину, а Разин не доверил бы казну человеку из враждебной партии, которого всего за год до этого грозился утопить. Также Разин не стал бы отпускать от себя обученную и организованную часть войска.

Всё встанет на свои места, если отказаться от ошибочного тезиса, будто «Разин управлял всеми казаками». В реальности Разин командовал «голотьбой» и примкнувшими к ней разрозненными группами, а донскими казаками как структурой управлял войсковой Круг.

Есть еще один документ — важная отписка, слушанная даже самим царем А.М., написанная 14 сентября 1670 г. воеводой Хрущовым о взятии атаманом Фролом Минаевым г. Острогожска и казни воеводы: "...Фролко Минаев с товарыщи город Острогожской взяли, и воеводу убив, в воду посадили...." Но есть важные моменты, воевода Хрущов пишет не то, что видел сам, а то, что ему рассказали «дети боярские», прибежавшие из другого города (Романова), где, в свою очередь, воевода «бьет в сполошный колокол», потому что ему «писано с Воронежа». То есть цепочка передачи информации: Событие → Воронеж → Романов → Козлов → Отписка в Москву (как выше было с персидской информацией).
В такой цепочке, особенно в панике («воровские казаки идут!»), к имени малоизвестного Фрола (Разина) легко вставилось имя известного донского атамана Фрола (Минаева). Убийство воеводы и сдача царской крепости — это тягчайшие государственные преступления. Если бы Фрол Минаев действительно «воеводу убил и в воду посадил» в 1670 году, ему бы это никогда не простили. В Посольском приказе велись тщательные записи и точно то, что в Посольском приказе разобрались сразу, т.к. никаких данных о проблемах у Минаева в связи с этим не было. Минаев в последующие годы не просто остался в живых, но и стал войсковым атаманом, многократно возглавлял зимовые станицы (посольства) в Москву и пользовался доверием царей поочередно. Это было бы невозможно для человека, лично казнившего царского наместника.

Реальные же участники событий в Острогожске: Известно, что восстание в Острогожске возглавил полковник Острогожского полка Иван Дзиковский, который перешел на сторону разинцев. А со стороны собственно разинского войска там действовал Фрол Разин (брат Степана). Именно Фрол Разин в это время вел активные боевые действия на слободской Украине. Для перепуганных воевод, слышавших, что идет «Фролко с казаками», разницы могло не быть, либо имя Минаева (как известного старшины) просто пришло на ум первым. Фрол Минаев же находился в Черкасске (или в низовьях Дона) и занимался тем, что удерживал Войско от полного перехода на сторону Разина, готовя почву для подавления бунта.

Позже, в 1696 году, Патрик Гордон, проезжая город Кагальник на острове, писал: здесь Стенька Разин, намереваясь зимовать, был схвачен Донским Войском и отправлен в цепях в Москву.

История странная штука, Разина схватил его отчим Яковлев и отправил в Москву, где его казнили. А сын Разина Офонька по данным расспросного листа жил у Фрола Минаева дома в 1690 году.

Царь Алексей Михайлович, имея намерение овладеть Азовом и посылая войско в Крым, требовал в Москву Минаева, как человека, «бывавшаго в Крыму и на море».

26 декабря Фрол приехал к царю в Москву. На состоявшемся в Москве совете, Фрол Минаев заявил царю и боярам, что Войско сможет выставить 5000 отборных казаков. Если же к ним присоединятся 8000 солдат и стрельцов, то они наведут ужас не только на Азов, но и на Стамбул, что заставит турецкого султана и крымского хана оставить в покое Польшу и Украину, и отойти для защиты своих владений. Вместе с царем в начале 1673 Минаев участвовал в травле медведей и смотре артиллерии.

Поход Минаева под Азов и Крым вместе с Воеводой Иваном Савостьяновичем Хитрово и стольниками князем Иваном Андреевичем Тараруй Хованским и Григорием Ивановичем Косаговым, вместе с атаманом Яковлевым и старшинами Самаряниным и Осиповым. Полковник Косагов командовал флотилией русских кораблей числом в 25 вымпелов, у Таганрогской косы в Азовском море она пыталась водным путём обойти кочевавших крымских татар, но у мыса Кезагор стоял сильный турецкий галерный флот, и Косагов решил повернуть назад.

Минаев с лучшими 300 казаками соединясь с войсками князя Каспулата Черкасского и запорожскими казаками под предводительством атамана Ивана Серко, где их большой отряд «переправился по Арабатской косе, чрез Гнилое море, взял лагерь с шатрами и бунчуком, и выдержавъ жестокий бой с тремя крымскими султанами, напавшими на него в превосходных силах».

Расспросные речи станичного атамана Петра Евдокимова и есаула Ивана Федорова 1678 г. июля 17 дня (В Москве в посольском приказе):
«… А с Дону пошли они, велик. государь, на службу, к боярам и воеводам, ко князю Григорию Григорьевичу Ромодановскому с товарищи, заговев Петрова посту на первой неделе, пешим строем; атаман у них Конон Кирилов, а казаков с ними 1000 человек… А конною ратью пошли с Дону атаман Михайла Самаренин да полковник Фрол Минаев, а с ними казаков с 1000 ж человек, прежде их походу за неделю».

На Дон Царь Фёдор Алексеевич отправил грамоту, с призывом к казакам идти на соединение с князем Черкасским. Получив грамоту, войсковой атаман Фрол Минаев разослал по всем донским городкам гонцов, с призывом идти в Черкасск для общего сбора.

Собравшиеся в Главном Войске казаки были в нерешительности. Они были готовы выступить в поход для соединения с князем Каспулатом Черкасским, но не решались это сделать. Так как боялись, что с уходом основных казачьих сил, донские городки станут беззащитны перед крымцами и нагаями с одной стороны, и калмыками, с другой. Сойдясь в Круг, казаки решили, пока Войска не покидать, а в Москву отправить отписку о донских делах, где сообщить государю о приготовлении азовцев и измене калмыков, с легковой станицей атамана Алексея Наумова.

Атаман Фрол Минаев, узнав о набеге азовцев и нагайских татар, не медля отправил к Сеин паше нескольких знатных старшин, с требованием прекратить разорение Дона и русских украин, а также, вернуть захваченный полон. На это паша дерзко ответил, что если турецкий султан и русский царь заключили мир, то ему, Сеину, не до этого дела.

Узнав о столь дерзком ответе Сеин-бея, казаки, сойдясь в Круг, решили: «… что им отнюдь ни кому явно и тайно дров и уголья (в Азов) не продавать и не возить». Также хотели идти сразу воевать на Азов. Однако атаман Минаев, после долгих споров, сумел убедить донцов не нарушать государева повеления и не наводить его гнев и опалу на всё Войско. Причина была в том, что Русское царство только-только закончило войну с Османской империей.

10 июня стольник Янов прибыл в Главное Войско. В это время многие казаки во главе с войсковым атаманом Минаевым находились, согласно государева указа в походе. Они громили азовцев, крымцов и нагаев в районе Торских вершин, однако большинству степняков удалось бежать к Азову.
8 июля Минаев приводит свое войско (Донское) к присяге царям Иоанну и Петру.

Недовольство казаков государевым запретом на походы под Азов и Крым, зимой этого года достигло своего пика. Во многих донских городках, как низовых, так и верховых, появились ватаги отчаянных удальцов, призывавших казаков идти за зипунами через Волгу в Персию или под Азов и Крым. Однако войсковому атаману Минаеву, во многих случаях удавалось предотвратить эти походы, действуя как убеждением, так и угрозами смертной казни, за неповиновение Войску и государю.
Причем весь год несмотря на это шли постоянные стычки донских казаков с различными врагами. 24 декабря в Москву прибыла зимовая станица Фрола Минаева и есаула Екима Филиппова в сопровождении 102 казаков, с войсковой отпиской и челобитной.

Однако, несмотря на все угрозы и запреты, набеги донцов на воинственных соседей не прекратились. Причём, зачастую инициаторами их были казаки Главного Войска.

Посланный Минаевым разъезд из 60 казаков и 50 калмыков вдруг прошел Перекоп, захватил в Крыму 800 лошадей и пригнал их на Дон. Было еще много набегов казаков в Крым, что раздраженный Мурат-Гирей прислал Минаеву грозную грамоту, на что тоже был похожий ответ: «…а и сам ты Хан Мурат Гирей, с великою ратию и большим собранием прийдешь к нам зимним путем по льду: зачем тебе так далеко забиваться? Мы люди небогатые; стад конских и животинных у нас мало; городки наши не корыстны – оплетены плетнями, обвешанными терном, а добывать их надобно твердыми головами, на посечение которых, как тебе ведомо, у нас есть сильныя руки, острыя сабли и меткия пищали. Побереги здоровье: не ходи».

В конце года донские казаки получили грамоту от царей: «Донские атаманы и казаки, Фрол Минаев и все Войско Донское! Великие государи... вас, атаманов и казаков, тебя Фрола Минаева и старшину, и все Войско Донское, жалуют – велел испросить о вашем здоровье и за службу вашу милостиво похваляют».

В этот год появились первые сведения о лекарствах на Дону, когда правительство пожаловало войскового атамана Фрола Минаева "для ево болезни на лекарства эликсиру пропиэтатису десять золотников безденежно из Оптекарского приказу"

Не ограничиваясь постановлением Круга на запрет идти на службу польскому королю, Ф. Минаев разослал по всем городкам грамоты с аналогичным запретом.

В конце октября, 50 донских казаков отправились на рыбную ловлю в район Каланчинских башен, к Казачьему ерику, рассчитывая на заключённый с азовцами мир. Но те, видя беспечность донцов, атаковали их: «… напало Азовских татар с полтораста человек, и тех их казаков и неводы взяли, а иных порубили». Узнав об этом, войсковой атаман Минаев весь год принимал меры для возвращения казаков из плена, а в Азове бей Муртоза отвечал, что это не они взяли в плен, но казаки им не верили.

Фрола Миняев писал в Москву о пошлинах, кои царицынские воеводы берут излишне с приезжающих в Царицын донских казаков.

На Троицу казакам стало известно, что в набег «… нынешнего де лета о Троицын дни выходили из Азова аги с Турки и с Татары и с Нагайцы и с Черкесы и со многими воинскими людьми великих государей под украинные городы и под их казачьи верховые городки».

Узнав об этом, атаман Фрол Минаев ходил за ними до Белых гор. Через некоторое время турки хотели лодкой подойти к Черкасску и взять языков. Однако казаки, заметив их, открыли огонь из пушек и отразили турок. Также атаман Минаев возглавил поход к Азову на помощь казакам, пытавшимся переправиться в Азовское море, но успеха не имели.
Весь год Минаев увещевал царское правительство, что против Азова они не предпринимают никаких действий, что очень сложно справиться с казаками, так как они очень злы на Азовцев.

Россия замирилась с Польшей и царица Софья направила грамоту донским казакам с призывом начать военные действия против турок и татар.

Минаев по получении царской грамоты о разрешении снова нападать на Азов, собрал войско и посылал на Азов, Лютик и прочие вражеские города, сам он осуществлял центральное командование. Азовцы и крымцы, не зная о заключённом между Россией и Польшей союзе, сочли активизацию боевых действий Войска Донского самовольством. И потому были немало удивлены, когда узнали о появлении на своих рубежах отборных войск князя Козловского, тогда как гарнизон Азова, после понесённых этим летом потерь в боях с казаками, насчитывал немногим более 1500 человек.

Внутри Войска донского все эти годы происходил раздор, старообрядцы (раскольники) давили на многих казаков и хотели отложиться от Москвы, но Минаев все эти годы разными способами подавлял раскол.
Фрол Минаев, искушённый в придворных интригах Кремля, не доверял разговорам и слухам подстрекающих казаков к походу на Каспийское море, и потому просил князя Голицына известить Войско об официальной позиции московского двора, и подтверждать эту позицию в каждой государевой грамоте.

3 декабря Фрол Минаев прихал в Москву.

Участие в первом Крымском походе русской армии под командованием князя Голицына. Минаев командовал сухопутной операцией донских казаков, однажды разбивших отряд крымских татар численностью 1000 человек (500 конных казаков Фрола Минаева громили крымцов в Причерноморских степях). Морская же операция донских казаков, начавшись успешно под предводительством походного атамана Петра Калмыка потерпела поражение, Калмык был взят в плен и казнен в Азове.

Также в этот год был пожар в столице казаков — Черкасске, город почти полностью сгорел, восстановлен только через 2 года. Но несмотря на пожар, «И на другой де день после того пожару войсковой атаман Фрол Минаев да полковник нынешней их станицы атаман Кирей Матвеев... а с ними казаков с 2000 человек... пошли под Азов того ж дни конною ввечеру».
Минаев между тем постоянно был между двух огней — внешние враги, где ему приходилось управлять сражениями и внутренний раскол, когда кто-то постоянно хотел сместить его, убрать из Дона или убить.

Минаев получает царскую грамоту, в которой «за верное и усердное служение» выражалась благодарность от царя Петра Первого. Также были грамоты, чтобы воровских людей выслать в Москву. Минаеву приходилось сложно, противодействуя внутренним казацким дрязгам и расколу.

Также в этом году согласно донесениям сына боярского Ильи Протопопова, азовские турки и крымские татары ходили в набег на русские украины, где взяли добычу и большой полон. Узнав об этом, в августе войсковой атаман Фрол Минаев, ходил с казаками на их перехват. Донцам удалось отбить часть полона, истребить 100 татар и взять 13 в плен.
25 декабря из Москвы на Дон была отправлена государева грамота: «… да вам, атаманом и казаком, быть тебе Фролу Минаеву с товарыщи пятистам человек...» для явки в Ново Богородицкий город.

Минаев послал казаков по суше и по морю участвовать во втором Крымском походе русской армии под командованием князя Голицына. Казаки разбили на сухом пути два отряда Крымских татар и захватили много татарских и турецких судов на Азовском море.

Самого Минаева казаки не отпустили из Черкасска (Фрол Минаев, по общему приговору Круга, должен был остаться для восстановления Главного Войска и его защиты), потому, что боялись нападения на Черкасск и хотели грамотного военачальника оставить для защиты, и таковые вскоре последовали.

13 декабря Минаев прибыл в Москву.

Многие городки были разрушены до основания и обезлюдели — Донцы с трудом отбились от калмыков и староверов. Калмыцкий набег переполнил чашу терпения донского казачества. Донцы, более не страшась Москвы и её опалы, и всё Войско, от верха до низа стало готовиться к походу на калмыков. По решению Круга казачьи полки должен был вести войсковой атаман Фрол Минаев. Но после долгих сношений калмыки заключили мир с донскими казаками на условиях казаков.

Однако это не остановило атамана Минаева и всё Войско от решительных действий против азовцев и татар. В морской поиск были отправлены судовая рать донцов по 800 человек. Ещё 200 доброконных казаков в июне 1691 г. совершили набег под Перекоп, где ворвавшись в татарский улус в урочище Каракуй, захватили в плен 35 татар, перебив множество других и отогнав многочисленные стада скота.
Второй отряд конных казаков был послан в Нагайскую степь, и «… на Ногайской стороне азовцов многих же побили и в полон взяли десять человек».

Калмыки (тайша Аюка) всё же нарушили мирный договор и сговорившись с азовским беем, выступил вместе с ним в поход на русские украины. Донцы сумели перехватить неприятелей «… не допустя до украинных городов, разбили и многих побили, и в языцех поимали».

В сентябре, для разведки и захвата языков, атаман Минаев отправил в море ещё 15 стругов: «… сентября в тех же числех посылали мы, холопи ваши, и в другоряд судовою на море в 15 лодках своих казаков...». Но турки, имея численный перевес, сумели отбиться и прорваться в Азов. Казаки же высадились у предместий Азова и приступили к ним.

В октябре 1692 г. азовцы, соединившись с небольшим отрядом воровских калмыков, общим числом 100 человек, пошли на баранту (отгон скота). Ночью, подкравшись к Черкасску, они отогнали 200 лошадей, пасшихся рядом с ним и Манычским городком.

Этот успех побудил азовских турок совершить более крупный набег. Ага Кубек с 500 азовцами и калмыками Аюки, ночью отогнали от реки Васильевой 1500 коней, погнав их в сторону Азова. Уцелевшие пастухи сообщили об отгоне табунов в Черкасск и Монастырский городок. И вскоре 1000 казаков устремились в погоню за грабителями. Часть казаков атаман Минаев отправил к переправе, на реке Аксай, где азовцы и калмыки должны были переходить вброд реку на Азовскую сторону.
Расчёт оказался верным, и донцы настигли своих неприятелей во время их переправы через реку. Азовцы и калмыки были опрокинуты и обратились в бегство. Однако бежать было некуда, брод окружали топкие болота, где и утонули многие беглецы. Казаки отбили не только всех своих лошадей, но и захватили 300 неприятельских, с сёдлами и сбруей. Почти весь отряд, вышедший из Азова на баранту, был уничтожен.

Указом Петра 1 от 16 марта 1695 года войсковому атаману Минаеву было приказано изготовить тысячу конных подвод. Государевой грамотой же было указано всему Донскому войску быть готовым к походу и по мере прибытия в городки регулярных полков выступать вместе с ними и идти к Черкасску. Кроме того, Войску Донскому повелевалось выставить засады и дозоры на всех дорогах, ведущих к Азову.

Исполняя приказание царя, Фрол Минаев еще 1 марта послал на Астраханские дороги 150 человек, а в Крымскую степь – 300 человек, для устройства засад и караулов. Однако сохранить в тайне сведения о выступившей русской армии, не удалось.

К русской армии присоединилось 7000 казаков Войскового атамана Фрола Минаева. Казаки Минаева захватили обе башни (каланчи), мешавшие русскому флоту выйти в Азовское море (между ними были протянуты три ряда цепей с брёвнами вперемешку, и на башнях стояли пушки). Захват башен поднял боевой дух русскому войску, который упал от многих неудач при осаде. Минаев также упросил царя атаковать крепость Азов, ворвались на вал крепости, но не были поддержаны и откатились. Даже после отступления русского войска в 1695 году, казаки держали каланчи за собой, отбивая турецкие штурмы.

Детали взятия каланчей описаны в дневнике Патрика Гордона: 11 июля: ...Мы совещались, дабы попытаться захватить ближайшую башню Каланчи, на что вызвались казаки. Итак, 200 людям было обещано 2000 рублей...

14 июля: За час до рассвета наши казаки, поддержанные региментом солдат, внезапно атаковали ближайшую башню Каланчи. Поскольку петарда не оказала никакого действия на железные ворота, казаки мотыгами проделали широкий лаз у одной из орудийных бойниц, через который и проникли туда. [Турки] изнутри отстреливались и бросали камни, а также палили из пушек с другой башни, что продолжалось около часа. Наконец, запершись в своих покоях, они были вынуждены сдаться. Иные бросились в реку и утонули, убежал только один. Было взято 15 пленных и 15 орудий разного размера, несколько бочек пороха и боевые припасы, но съестных почти нет.

16 июля: Ночной порою турки покинули другой форт на Каланче, что наши казаки утром приметили и заняли его; здесь были взяты 20 пушек, кое-какая добыча и боевые припасы, но провизии мало. Посему великая радость.

После неудачи генерального штурма 25 сентября 1695 года Петр 1 окончательно убедился, что без поддержки мощного флота ему Азова не взять. Царь снял осаду, и прощаясь с атаманом перед отъездом в Москву, Петр сказал Минаеву: «Береги, Минаич, сии башни каланчинские и жди меня с кораблями в Черкасске по весне. Клянусь Богом – Азов будет российским!»

Участие во втором, победном Азовском походе. Помимо управления своми казаками на суше, Минаев командовал казачьей флотилией, разгромившей турецкий флот, получив прозвище "Казацкий адмирал" от Петра Первого. Это была самая первая морская победа в царствование Петра Первого, а также и первая сухопутная — последующее взятие Азова, так полагали в 1855 году в Военном Энциклопедическом Справочнике — Лексикон.

Участь Азова решили донские и запорожские казаки, тяготившиеся неспешной её осадой. К тому же, к середине июля, они стали испытывать недостаток продовольствия. Сойдясь на совет, атаманы и казаки во главе с Фролом Минаевым и Яковом Лизогубом, решили сами взять турецкую крепость. 17 июля до 2000 казаков, быстро и неожиданно взойдя на земляной вал, сбили оттуда турок и проникли внутрь крепости. Казаки едва едва не ворвались по пятам отступавшего неприятеля в каменную цитадель крепости. 19 июля крепость Азов сдалась, 20 июля сдалась и крепость Лютик.

В дневнике Гордона также есть много сведений о разгроме турецкого флота. В общих словах было так: 19 мая на рейде стояли 2 турецких корабля и Петр Первый обсуждал его атаку: На реке я встретил Его Величество и отправился с ним в форт, а затем на мой бот, где с боярином Федором Алекс[еевичем] и донским атаманом мы обсуждали замысел Его Величества атаковать те 2 корабля, стоящие на рейде ниже Азова, на озере. Заключили, что Его Величество со своими галерами и атаман с казаками пойдут их атаковать...
Вечером казаки примерно на 40 лодках (около 20 человек на каждой) спустились по реке, а Его Величество пошел следом с 9 галерами и одним из моих региментов пехоты.

Мая 21, четв. Около 10 часов Его Величество прибыл ко мне и поведал, как он побывал на море и видел около 20 парусных галер и кораблей и очень много легких судов; он нашел неудобным отважиться против них и приказал галерам вернуться — он был весьма меланхоличен и удручен.

В 3 часа пополудни Его В-во прибыл ко мне и объявил добрую весть: как казаки вчера вечером напали на турецкий флот, разбили и рассеяли оный; они перебили иных, взяли 27 пленных со множеством добычи...

Мая 22, пяти. Гребя целую ночь, хотя и неспешно, с рассветом я прибыл к устью р. Каланчи, где у острова обнаружил стоянку Его Величества с казаками. Я стал со своими ботами на другой стороне, а затем сошел на остров, где казаки делили добычу.

Кор.: В истории Азовских походов роль Донских казаков (именно под руководством Фрола Минаева, что очевидно из дневников Патрика Гордона) не просто «важная», она — решающая. Если убрать казаков из уравнения 1695 и 1696 годов, Петр I, скорее всего, потерпел бы сокрушительное поражение и мог вообще лишиться трона в начале правления.
1695 год — почти полный провал армии и успех казаков — взятие ими каланчей.
1696 год — казаки сделали всю грязную работу(как и все 90е годы 17 века регионе Азова): победная битва на воде и финальный штурм.

Петр — это фигура-символ. В истории принято приписывать победу главе государства. Мы говорим «Наполеон взял Берлин» или «Александр Македонский захватил Персию», забывая о конкретных полководцах и солдатах. Для имперской историографии казаки часто рассматривались как вспомогательная сила, «пушечное мясо» или разведка. Признать, что они тактически и боевым духом превосходили регулярную армию образца 1696 года, было идеологически неверно ни в Российской Империи, ни в СССР (где прославляли Петра как прогрессивного деятеля). Азов взял Фрол Минаев и его донцы, при огневой поддержке и блокаде, которую организовал Петр. Но в историю это вошло как «Триумф Петра Великого». Сам Петр I прекрасно понимал, кому он обязан, и лично к Фролу Минаеву относился с огромным уважением — и этому есть подтверждения в исторических источниках. Советские и имперские историки решили: фигура лояльного, но независимого атамана слишком сложна. Проще оставить Разина (как борца) и Петра (как победителя), а «скучного» дипломата Минаева, почти пол века защищавшего южные рубежи России, убрать на задний план.

14 декабря приезд Минаева в Москву.

В начале года Минаев был в Москве у Петра Первого. Пётр отправил казакам грамоту «… с изъявлением похвалы казакам за склонение мурз Кубанской орды к принятию русскаго подданства, за промысл над ногайские улусы, под Темрюк и другие места и за доставление вестей об Аюке тайше и крымских нурадыне и калге султанах; о посылке казакам жалованья и об оказании с их стороны помощи, для защиты от неприятелей Азова, Сергиева, Каланчей и Лютика».

Минаев просил Петра помочь с бумагой и ружьями «… пожалуй нас, холопей своих, вели, Государь, нам своего Великого Государя жалованья, ружьё против прежняго своего Великого Государя указу, и для всяких нужных дел, писчей бумаги на Дон нам холопем твоим выдать чё тебе, Великому Государю, Бог известит».

Кроме этого атаман Минаев просил государя пожаловать Войско лесом, железом, якорями, парусами и прочим для морских стругов. Всё это было удовлетворено, кроме ружей, вместо них дали деньгами на их покупку. 7 февраля Пётр за Азовскую службу пожаловал казаков: Атамана Фрола Минаева – кафтан бархатный на пластинчатом соболье меху ценою во сто пятьдесят рублёв. Также были мелкие стычки казаков с нагаями, крымчаками и турками.

Зима 1698 г. выдалась особенно лютой и долгой. Казаки, из за активных боевых действий против турок, нагаев и крымцов, не успели заготовить достаточно кормов, что вызвало большой падёж скота и лошадей. С наступлением весны, донцы, несмотря на трудную зиму, начали активные боевые действия. По общему приговору Круга, войсковой атаман Минаев отправил в морской поиск несколько сот казаков. Они разорили окрестности таманских городов Темрюка и Кизылташ, после чего устремились к крымским берегам, но большого успеха здесь не имели. Кроме этого, несмотря на недостаток в лошадях, Войско отправило 300 конных казаков в поход на крымские улусы: «… только ныне у вас от зимней стужи и за оскудением кормов, конские стада выпали, а которые в малом числе остались, и на тех из войска посланы казаки и калмыки конною с триста человек под крымские жилища».
Этой же весной, по государеву указу, Войско отправило 1000 казаков на смену казачьих полков, охранявших расположенные по Днепру, захваченные турецкие крепости. Донцов возглавил походный атаман Аким Филипьев.

В апреле по окончанию торжественной встречи, царские сановники и сопровождавшие их офицеры, прошли в черкасскую соборную церковь, на молебен. После молебна, они отправились к войсковому атаману Фролу Минаеву, где и передали ему государеву грамоту. Пётр 1, повелевал Войску с честью проводить послов из Черкасска и сопроводить до Стамбула.
Из Главного Войска, послы, сопровождаемые казачьей флотилией, отправились в Азов, а оттуда в Таганрог, где их ждал 46 пушечный линейный корабль (40 пушечный у Броневского), 9 фрегатов, 2 галеры, яхта, 2 галиота, 3 бригантины, а также 4 больших казачьих струга, с 500 казаками, во главе с атаманом Фролом Минаевым. У историка Броневского даны другие цифры: «… состоявшем из 10 кораблей, 2 галер, 6 галиотов, 1 яхты и 6 Донских лодок, отправился в море».

По прибытии в Стамбул 28 августа, русские послы, Украинцев и Чередов, передав султану государеву грамоту, предложили туркам заключить мирный договор, по которому Азов, и окрестные земли, отходили России. Но это никак не устраивало гордых османов. Начались долгие и трудные переговоры, которые, в конце концов, закончились подписанием мирного договора на российских условиях.

Есть свидетельства, что вернувшийся «в осенях» из Стамбула (Константинополя) Фрол Минаев, придя в Черкасский городок, принял монашеский постриг под именем Филарет и, ввиду отсутствия на Низах монастыря (есть информация о разногласии Минаева с Петром Первым по поводу того, что несколько монастырей было отобрано у казаков), пребывал в монашеском чине в своём подворье, у сыновей.

Для России 18 век начался нелегкой войной с сильной и агрессивной Швецией, королем которой был молодой, энергичный и талантливый полководец Карл XII.

Начиналась Северная война, где участвовали донские казаки, уже без Фрола Минаева, но под командованием одного из его сыновей — Максима Фролова. Казаки выполняли задачи аванпостной службы, разведки и охраны.

В ноябрьском сражении 1700 г. под Нарвой, неудачном для россиян, шведы захватили множество пленных, в т. ч. около двух десятков донских казаков, которые больше не вернулись на берега милого Дона.